Белка совсем успокоилась и лежит, глядя с верхней полки в окно. - Чего бояться, нас много, кто к нам сунется, - думает она. Однако после границы Марат запирает дверь купе на замок, в края двери вставляе распорки, а отверстия заклеивает скотчем. - А это зачем? - Не видишь, что ли – окна в купе не открываются. Если из газового баллончика дунут, мы им сами двери откроем. - Кому это им? - Рэкету, кому же ещё. Отстань от меня, бестолочь. - Марат явно сам нервничает. Через три часа приехали в Варшаву. До Центрального рынка ехали на автобусе от турфирмы. - Марин, походи с Белкой по кругу и центральным рядам, - озабоченно говорит Лёлька, - а то мне к моему пану на стоянку бегом надо… - Хорошо, - отзывается Маринка слабым голосом – как душно, аж тошнит… Когда вышли на рынок, Белка мёртвой хваткой вцепилась в Маринкин рукав. Лёлька и Марат быстро растворились среди челноков. Толпа людей движется по большому кругу между палаток, теснота, то и дело сцепяются тележки. Белка путается с польскими тыщенциями, по пять раз пересчитывая на калькуляторе. - Отдохнём немного, что-то я устала – вдруг говорит Маринка. - Как хорошо, что все поляки говорят по-русски, - озирается по сторонам Белка, ища местечко, где можно встать с тележками и передохнуть. Давай сюда. Белка и Маринка пристроились сбоку от палатки с едой. Толпа плывёт мимо, все спешат затариться, сейчас не до пищи. - Что-то ты бледная, Марин. - Постою немного, и пройдёт. - Ты утром кофе не пила – догадывается Белка. – Пан, дай кофе! – кричит она скучающему продавцу КАВЫ и КАНАПОК. У Маринки по лицу течёт пот, она слабо отмахивается от стаканчика с кофе. И вдруг садится прямо на асфальт. Белка, не зная, что делать, беспомощно озирается по сторонам. В толпе мелькнуло круглое Лёлькино лицо. - ЛЁЛЬ!!! – вопит Белка. Лёлька медленно протискивается через толпу, таща талежку с набитой сумкой. - Как сердце чувствовало – пыхтит она. – Что, Марин, опять почки прихватило? Тут есть медпункт, пойдём потихонечку, надо укол но-шпы сделать. - Но-шпа? Переспрашивает Белка. У меня есть. Она расстёгивает барсетку, дрожащими пальцами перебирает завёрнутые в бумажки таблетки. – Вот. - Ты у нас и вправду Белка, одобрительно кивает Лёлька. Возьми-ка у пана бутылочку воды. Маринке дают таблетки, поят водой, потом медленно идут к автобусу. - Осталось полтора часа – тревожно говорит Лёлька. Мне бежать надо. Белк, сумеешь одна походить, не заблудишься? - Да, отвечает Белка, мысленно содрогаясь (буду ориентироваться по солнцу). Через полтора часа Белка сидит в автобусе с двумя сумками, плотно набитыми товаром (набрала я всякой дряни). Маринка молча смотрит в окно. Лёлька утешает – Марин , мы завтра тебе поможем затариться. - Меня муж убьёт. Так и сказал – если почки опять заболят, убью. - Он бы лучше деньги зарабатывал, а то ты и его, и детей кормишь! Да ещё руки распускает. Маринка краснеет и плачет, уткнувшись в окно. В гостинице челноков ждёт неприятность - предусмотрительные поляки отключили лифт. Когда дотащились на седьмой этаж и бросили сумки в номер, Белка тоже отключилась. Повалилась на кровать, как была – потная, в пыльной одежде и кроссовках. Сердце бешено колотилось, его удары отдавались пульсом в руках и ногах. Перед глазами крутилась, плыла по кругу рыночная толпа. Лёлька вышла из душа – свежая, в чистой одежде. - Вставайте, умывайтесь. Сейчас пойдём гулять и купим что-нибудь покушать. Белка поднялась, и обнаружила, что Маринка и Марат тоже валяются на кроватях,как трупы. - Лёль, как у тебя сил хватает… - Есть надо всё подряд, вот и будут силы. Глупость эти ваши диеты, от них и ходите слабые и тощие, как палки. Лёлька двигалась легко, таскала огромные сумки, а от своей полноты испытывала только одно неудобство – трудно подбирать одежду. Маринку оставили в номере. Когда, наконец, Лёлька, Марат и Белка спустились вниз ( в лифте) было около четырёх часов по польскому времени. Белка вспоминает, как представляла себя гуляющей по Варшаве, и вздыхает. Не хочется никуда идти, глаза бы ни на что не глядели. Походили по магазинам, купили продукты. То, что Лёлька назвала « купим что-нибудь покушать» с трудом поместилось в два больших пакета, корые дали нести Марату. Да ещё отдельно – фрукты. В номере накрыли стол, пришли ещё челноки. Опять начались рассказы, воспоминания о поездках. Все жалели, что нет экскурсии по Варшаве. Утром лифт опять не работает… И снова кружение по рынку – на этот раз для Маринки. Ещё купить еды на обратную дорогу и скорее в автобус. На вокзале челноки грузят сумки на тележки и тяжело тащятся к поезду. По обе стороны дороги стоят какие-то корреспонденты и снимают эту процессию на камеры. Белка показывает язык во все камеры поочерёдно. Возле вагона Лёлька командует: - какому купе в какую дверь загружаться, как передавать сумки по цепочке. Надо спешить, поезд ждать не будет. Погрузились, поехали. - Ноги!!! - Лёль, а что это за название вокзала – Всходня? - Восточный. Белка смотрит в окно на проплывающую под мостом Вислу. Прощай, Варшава. Прощай, Всходня. В человека можно влюбиться с первого взгляда, а в язык – с первого слова. - Я заняла очередь в туалет. Поёдём, Белк, за постельным бельём – возвращает к действительности Лёлькин голос. – На следующую поездку запишемся на один день, без ночёвки. …………………………………………………………………………………………………… Белка, вздыхая, поднимается в вагон. Ну никакого настронния ехать. Проходит в купе. - Всем привет. - Оба-на! Ты в вытрезвителе, что ли, ночевала, подруга? – удивляются Сашка и Марат. Лёлька молча таращит глаза. - Я с Володей – охранником подралась. - ?! Володя – охранник прдставлял собой двухметрового гиганта, такого мощного сложения, что когда он садился за руль своей Волги, машину перекашивало. Раньше ему приходилось ездить всегда с женой, которая своим не менее могучим весом исправляла перекос. Сейчас Володя - охранник ездит на джипе, что решмло проблему. У Белки распухла губа. На голове – рыжий ободок, под цвет волос. Впрочем, волосы у неё сейчас цвета пакли. - Шутка. На самом деле я с цыганками подралась вчера. - ??! - Отстаньте вы от неё, говорит Лёлька, поднимая нижнюю полку. Ставь тележку, девочка моя. Когда уже прилично отъехали от Москвы, Белка начинает рассказывать. - Сидели мы вчера с Маринкой, покупателей нету, делать нечего. Танюшка принесла тушь для ресниц, ну мы и стали пробовать… - Представляю, наверно последних покупателей распугали – вставляет ехидно Сашка. - А вот за такие гадости мне чтобы в Вязьме мороженого купил – шоколадного. А то не возьму в своему пану за пиджаками! Белка выходит в коридор и погружается в горькие воспоминания. …Накрасив ресницы новой тушью, Белка и Маринка нацепили себе по два корейских бантика в волосы, и пошли посмотреть, что новенького на рыночной площади у метро. Потом надумали пойти туалет. Купили билеты, зашли внутрь и встали в очередь. За ними вошли цыганки. Первая цыганка, высокая и полная, быстро прошла вперёд, нахально расталкивая очередь, смеясь и крича – я не могу терпеть, я беременная! С ней не стали связываться, и она пошла в освободившуюся кабину. Белка прошла в следующую. Закрывая дверцу, отна оглянулась на крик. Две цыганки, вцепившись Маринке в волосы, наклоняли её вниз, готовясь бить. Белка молча кинулась на них и впилась ногтями в шею той, что оказалась ближе. Тут же она почувствовала, что на неё сзади навалилось что-то тяжёлое, как сундук. - Это та, здоровая,- поняла Белка и лягнула ногой, попав во что-то мягкое. Дальше все завертелись одним большим клубком. - Милиция! – Заорал женский голос. Белка почувствовала, как её подняли за шкирку, она пролетела по воздуху по направлению к выходу, ударилась об дверь, приземлилась на ноги, со страшной скоростью выбежала на улицу и столкнулась с Маринкой. Следом выкатились цыганки, и драка продолжилась на улице. Маринка дралась ногами, при этом у неё слетел башмак. - Да что это такое! Закричал милиционер и опять поднял Белку за шкирку. Белка снова пролетела по воздуху и влетела в вестибюль метро, каким то чудесным образом не задев входную дверь. Рядом приземлилась Маринка, за ней шлёпнулся башмак. - Он защитил вас, защитил? – Белку поднимает за руку незнакомая женщина – Я всё видела, видела! – кричит она и от волнения машет руками. Белка и Маринка выходят на улицу. Обе лохматые, с криво торчащими бантами. У Белки над чёлкой выдран большой клок волос и распухла губа. У Маринки заплыл глаз. Цыганок нет. Встречные испуганно шарахаются в сторону. Молча подружки идут обратно на рынок. Хочется газировки и домой…
Алла! Умка, что выложила тут! хм... ...можно вообще цикл сделать - при лихое начало 1990-х, наверное... Я "изнутри" с жизнью челноков не сталкивалась, но знаю, что пережить им немало пришлось - слышала воспоминания тех, кто в Турцию ездил (в Стамбуле еще похлеще, чем в Польше было)... Я бы наверное еще какими-нибудь деталями разбавила пвествование - знаю, что и поляки, и таможня, и рэкет - все было проблемами... ну то есть может есть смысл (если есть желание) немного "расширить и углубить"?
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
Я бы наверное еще какими-нибудь деталями разбавила пвествование - знаю, что и поляки, и таможня, и рэкет - все было проблемами... ну то есть может есть смысл (если есть желание) немного "расширить и углубить"?
